Когда Думан и Татьяна увидели фотографию своего будущего сына, для них всё стало на свои места. Супруги поняли, что счастье стать родителями может быть у каждого, и у них оно точно случится.
Счастливый отец Думан Кусаинбеков делится своей историей усыновления.
Решение взять ребенка из детского дома, к нам пришло не сразу. Как и у многих пар, до этого были долгие годы ожидания беременности, обследования. В конце концов, в один из дней, мы приняли решение: нужно что-то делать, чем просто надеяться. Я думаю, не зря женщина девять месяцев вынашивает ребенка. За этот срок она привыкает к мысли о будущем материнстве. Процесс усыновления – это то же самое. Важно, чтобы люди созрели и поняли, нужен ли им ребёнок и как они будут его воспитывать.
Мы узнали, что в Доме малютки есть один мальчик и сразу поехали туда. Нам дали список необходимых документов, мы собрали их буквально за один день, потом сдали все справки и анализы, получили направление в детский дом.
В наше время добавился ещё один этап: прежде чем усыновить ребёнка, нужно обязательно пройти школу приёмных родителей. После вы собираете список документов и сдаёте их в органы опеки. Всё документы проверяют, инспектируют ваши жилищные условия, и вы получаете направление в детский дом.
Первая встреча
Когда я увидел фотографию, то все вопросы и сомнения просто сразу отпали. Мы прошли все процедуры. По правилам в течение двух недель нам разрешили приходить, какое-то время проводить с ребёнком. Первая встреча с нашим сыном была шесть лет назад, тогда ему было всего 5 месяцев. Мы счастливые со всеми документами, с направлением из органов опеки, пришли в «Дом малютки». На тот момент мы смогли увидеть его только один раз в течение пяти минут, потому что в доме малютки был карантин. Мы побыли рядом с ним всего 5-7 минут и всё. После мы получили решение суда.
Адаптация
Нашему будущему сыну было 6,5 месяцев, когда мы привезли его домой. Адаптация была достаточно долгой. Внутри него происходили какие-то процессы: мы - незнакомые люди появились в его жизни, которые абсолютно по-другому относятся к нему. Я не хочу осуждать сотрудников «Дома малютки» и понимаю, когда ты один и у тебя пять или шесть младенцев, ты не можешь уделять достаточно внимания каждому. Это тяжёлая в эмоциональном плане работа. Ты приходишь на работу с какими-то своими мыслями, заботами, а тут дети плачут, и в какой-то мере ты учишься не реагировать на плач.
Мы сразу заметили, что у ребенка неровная голова: одна сторона была острая, наверно от того, что в доме малютки он всё время лежал в одном положении, мало кто его поднимал на руки и нянчился с ним. Представьте первые полгода жизни, он был никому не нужен, его кормили, мыли, укладывали в кровать и всё. С ним никто не разговаривал, никто не играл. Он совсем не плакал до года. У него маленького не было слёз. Даже новорождённый ребёнок понимает, рано или поздно, что бесполезно плакать, если к тебе никто не подойдёт. Поэтому у него был очень тяжёлый взгляд, тяжелее, чем у взрослого. Когда родные и близкие приходили в гости, чтобы разделить нашу радость, познакомиться с нашим сыном, многие просто не могли долго находиться рядом с ним из-за его тяжёлого взгляда.
У сына не было никаких эмоций до года
Все дети бегают, прыгают, падают и чего-то хотят. И когда ты ребёнку чего-то не даёшь, он требует этого или когда, например, он бежал, упал и ударился, естественно, ребёнок должен заплакать, то есть у него должны проявиться какие-то эмоции. У нашего сына не было никаких эмоций до года.
Мы работали, разговаривали с психологом, когда проходили школу приёмных родителей, показывали нашего сына. Говорят, что процесс адаптации восстановления детей после учреждения происходит примерно около семи лет. Помню этот день, первые его слёзы появились в одиннадцать месяцев, когда он начинал ходить и упал. Я помню наши эмоции, от того, что он начал плакать, и становиться нормальным ребёнком, не взрослым в оболочке маленького. Мы увидели и поняли, что процесс восстановления идёт, потому что он заплакал. Сейчас его взгляд абсолютно поменялся, он стал обычным ребёнком – любимым и счастливым.
Трудности
Приёмные семьи обязательно становятся кризисными семьями, - к этому нужно быть готовыми. Меняется распорядок дня, повышается ответственность, появляются разные проблемы, связанные с уходом, привыканием и так далее, и это откладывает отпечаток на отношения супругов, это нормально.
У супруги, стало очень много забот из-за того, что сын был на искусственном питании. Утром, днём, в обед, ночью ты толком не спишь, просыпаешься, кормишь ребёнка, меняешь памперс. У Татьяны проснулся материнский инстинкт, это сработало, хорошо, что эмоционально мы были готовы ко всему.
Внешние факторы, которые не понимают или не принимают - это соседи, родственники, которым есть дело до того, что происходит в твоей жизни. Часто приёмным родителям говорят: «Зачем вы это сделали? Вы же не знаете, кто его родители, какая наследственность, может они зависимые люди!». Конечно, может быть, мы не знаем. Но много ли мы знаем о собственной наследственности? В этот момент очень важно сохранять хорошие отношения в паре. Нам повезло, мы с супругой очень хорошие друзья, нас связывают дружеские отношения, а потом уже всё остальное, и в этом плане нам было легче. Мы испытывали сильное давление извне.
Когда у людей неожиданно появляется ребёнок, то это совсем другие эмоции, часто люди с ними не справляются. Мы видим нервных мам на детской площадке, потому что человек был морально не готов, не ожидал, что всё так будет или какие-то внутренние процессы неизвестны нам, что происходит. Важно, чтобы отношения в паре были крепкими, доверительными, открытыми, испытанными временем. Прежде чем завести ребенка, неважно родного или усыновлённого, нужно сначала построить такие отношения. Бывает так, что люди познакомились, друг другу понравились, поженились. Мне кажется 90% процентов, так строят семьи.
Что скажут люди?
Для моих родителей было шоком, что мы усыновили ребенка. Сейчас некоторые родственники говорят: «Мы бы тоже хотели, но не смогли в силу определённых обстоятельств». В большинстве случаев люди боятся просто. В нашей культуре очень большая проблема - мнение других людей: «Что люди скажут?». Именно это многих останавливает, потому что часто приходится слышать негативные комментарии. Позитивные отзывы происходят только с течением времени, когда люди видят, что ты справился, ты смог. Они говорят: «О, ты молодец!» А чаще всего: «Мы же тебе говорили! Я так и знал!» или «Ты сам по себе слабый человек, ещё и ребенка взял», - такие моментов много. Мы, к сожалению, живём в такой культуре, где люди друг другу завидуют и очень легко начинают осуждать. Кто-то хочет усыновить детей, но боится. Знаете, все люди, которые приняли приёмных детей, - очень смелые люди.
Как я родился?
В подростковом возрасте дети начинают искать свои корни. Это важно и тяжело. Я не знаю, как мы будем проходить этот процесс, но важно по возможности найти родителей, хотя для приёмных родителей это очень тяжело и страшно. Мы прочитали уйму книг, разговаривали с психологами, все говорят это очень важно для ребёнка. И если у вас хорошая семья, доверительные, хорошие отношения, то ваш ребёнок никуда не уйдёт от вас. Он всё равно увидит, что вы его семья, его любимые родители. Это только в кино показывают, что он ушёл, хлопнув дверью.
Мы рассказывали сыну его историю, как только он начал что-то понимать - с двух с половиной лет - есть очень хорошая библейская история про Моисея. Его маме пришлось спрятать малыша, и принцесса нашла Моисея, забрала его к себе, так он стал принцем. Все важные моменты передаются через сказки, через эти истории. Придёт время, он спросит о своих родителях, тогда будем думать, тогда будем искать. Посмотрим.
Ребёнок должен знать, что он приёмный
Ребёнок должен знать изначально, что он приёмный, потому что рано или поздно всё равно найдутся "добрые" люди, которые ему скажут, и скажут в не очень хорошей форме. Расскажу вам историю: у женщины был юбилей, 60 лет, её мама, которой было 80 лет, вышла и сказала: «Я очень рада, что ты у меня есть, я всю жизнь боялась тебе сказать, когда ты была маленькая, мы тебя удочерили». Для женщины 60 лет это было большим потрясением, таким эмоциональным ударом, что она со своей мамой не общалась пару лет. Ребёнок должен знать, что он приёмный, это для него полезней. Потому что он видит, что он принят в семье, что он полноценный член семьи, несмотря на то, что даже если есть биологические дети, это ничем не отличает наше отношение к нему. Он должен знать, потому что каждый человек должен понимать, какую к нему благодать проявили в определённом образе, определённой ситуации.
Сын соседки всегда лучше
Наш сын занимается спортивной гимнастикой, его взяли, когда ему не было и 4 лет, просто потому что у него есть способности. Не у многих детей эти способности есть, он у нас в этом плане талантлив. Тренер не хотела его брать, просто потому, что он был маленьким, но когда на пробном занятии она увидела его способности, то взяла его, и сейчас он занимается в школе олимпийского резерва. Сейчас, по сравнению с другими мальчиками своего возраста наш сын физически сильно развит. Другие дети в чем-то превосходят его, а в чем-то он их, и это нормально, дети не могут быть одинаковыми, как и взрослые. Сейчас ему 6 лет. Я хочу сказать, что детей сравнивать нельзя. Наши ожидания всегда завышены, потому что и наши родители ожидали, от нас многого, и мы это знаем. Есть такая шутка: «Сын соседки всегда лучше». И это нельзя проецировать, потому что мы давим на детей так же, как на нас давили. Мы должны понять, что это неправильная проекция, неправильное поведение. И мы, как родители, ответственны за это, мы должны себя правильно вести.
Как у нас появилась дочка
После сына у нас в семье появилась взрослая девочка. У нас уникальная ситуация. Мы хотели удочерить девочку: думали, смотрели, искали. Потому что для меня немного странно весь процесс приходить в детский дом и выбирать ребёнка. У нас есть одна знакомая. Она занимается приёмными детьми. Как-то она написала: «А почему вы хотите взять девочку? Вот все хотят маленьких детей, но есть дети, которые выросли в детском доме - выпускники детских домов, которые не знают, что такое семья». Тогда мы поняли, что может быть, мы сможем помочь какому-то подростку просто увидеть и понять, как это жить в обычной семье. Мы поехали в детский дом в Акколь, познакомились с 18-летней выпускницей и начали переписываться с ней через мессенджер, раз в месяц старались навещать её. Иногда детский дом привозит детей в город, на какие-то мероприятия, и мы с ней тогда встречались, общались. Наступил момент, когда она окончила школу, ей было 18 лет. После детского дома выпускникам просто некуда идти. Она могла быть где угодно, но мы с ней договорились, приняли в семью и сказали: «Давай попробуем, просто поживёшь с нами, будем, как семья жить, мы постараемся тебе помочь». И мы смогли, помогли ей поступить в университет, чтобы она увидела, какие могут быть отношения в семье.
Поначалу ей было тяжело учиться в университете, вскоре она втянулась, даже стала отличницей и на третьем курсе ей предложили поехать в Петербург по обмену. Она поехала туда, ей там очень понравилось, окончила университет и сейчас работает. Сейчас мы видим, что это полноценный член общества, независимый от многих вещей, твёрдо стоящий на ногах. А её одноклассницы после школы буквально - одна сразу вышла замуж, вторая родила ребёнка, и, к сожалению, не знает кто его отец. Мы не осуждаем их, мы понимаем, что это их внутренняя проблема, эти дети нуждаются в принятии.
Было время, мы привыкали друг к другу, потому что у нас есть определённый склад жизни. Она тоже привыкла было тяжело. Мы постарались ей помочь социализироваться. Детям из детских домов нужна психологическая помощь, адаптация, социализация. Когда мы взяли из детского дома девочку, она даже не знала элементарные вещи, как открывать домофон. Попросили её сходить за хлебом, она вышла и потерялась. В детском доме они сходили в школу, пришли. Если есть кружки, их водят, если нет, они просто сидят у себя в комнате. То же самое было у неё, привычка: приходила и сидела у себя в комнате, в телефоне или просто лежала. Это тяжёлый процесс, в семье не так, ты - часть семьи. Чтобы дома было чисто, нужно приучать человека, чтобы он мог замечать такие вещи - идёшь, если что-то не так лежит, ты поправил. Дома это естественно, а для них это неестественно: посуду помыть, еду приготовить. Домашние дети привыкают к этому. Смотрят, хлеба нет, значит нужно пойти купить хлеб, мусор вынести - это простые вещи. Нашу дочь нужно было учить простым вещам: как готовить еду, как дома делать уборку, если видишь, что что-то не так, поправь. У нас всё происходит на автомате, потому что родители с нами с детства так говорят. Хлеб со стола убрать, чтобы не засох, выходишь из комнаты, выключаешь свет. Это то, что не может дать учреждение, потому что детей очень много им всем невозможно уделить внимание. Тяжело было поначалу, когда в нашей семье шёл адаптационный период, но потихоньку мы привыкли. Все было хорошо.
Казахи говорят: «Один ребёнок - не ребёнок, двое детей - это половина, а трое детей и больше – полноценная семья». Мы с Татьяной стали задумывать о том, чтобы усыновить третьего ребенка. В это время в наш дом пришло невероятное известие...
Продолжение Что скажут люди-2. История усыновления семьи Кусаинбековых
Читай также:
Как у подростков из детских домов появились значимые взрослые
Бауырына салу: счастливое детство или травма на всю жизнь?
Фото из открытых источников и из личного архива Думана Кусаинбекова