Равиль Курбангалиев: Здесь я почувствовал, что поистине счастлив. Родительский дом - начало начал
Врач и руководитель татаро-башкирского этнокультурного центра Равиль Курбангалиев через полвека вернулся в свой отчий дом – в село.
Курбангалиев Равиль Абдуллович, бывший председатель татаро-башкирского этнокультурного обьединения «Шатлык» при АНК Актюбинской области, после выхода на заслуженный отдых, 3 года назад, почти полвека спустя, навсегда вернулся в отчий дом.
И пусть его встречали холодные стены, запах сырости, ветхости и веяло одиночеством, душа мужчины ликовала, а сердце рвалось наружу.
То первое ощущение радости и волнения не покидает его и по сей день, признается Равиль Абдуллович. Вот уже 3 года он приводит в порядок родительский дом в Акае, это бывшее село Ильинка, что в Алгинском районе. Потихоньку обустраивает его, достраивает жилые комнаты и надеется, что вскоре к нему присоединятся и другие члены семьи. И жизнь здесь, как и в прежние времена, забьет ключом.
Кто-то знает Равиля Курбангалиева как известного в области медика, другим он знаком как бывший председатель татаро-башкирского этнокультурного объединения «Шатлык».
За его плечами 13 лет работы хирургом в гражданской авиации. Затем была должность замначальника медслужбы УВД области. А после – 27 лет работы главным врачом в областном наркологическом диспансере. Его жизнь всегда кипела и проходила в центре многих городских событий. Но, несмотря на каждодневную суету, в душе Равиль Абдуллович всегда мечтал вернуться к тихой и размеренной сельской жизни, сбежать подальше от шума и сутолоки города, к которому так и не смог привыкнуть. Выйдя на пенсию, он все-таки осуществил свою мечту.
В мешковатых штанах и теплой фуфайке Равиль Курбангалиев встречает гостей у ворот своего дома и гостеприимно приглашает войти. На кухне у плиты хлопочет его супруга Фарида. На сковороде тем временем урчат в масле бауырсаки. Небольшая кухонька соединяет две жилые комнаты. Отсюда же ведет наверх лестничный пролет. В комнатах — ничего лишнего, только все необходимое. По крайней мере, так кажется мне при беглом осмотре комнат на первом этаже.
— Еще не успели обустроиться. Продолжаю ремонт, — застенчиво поясняет хозяин дома.
— Вот эта комната когда-то была коровником, где родители зимой держали скот, — открывая одну из дверей, рассказывает Равиль Курбангалиев. — Помню, будучи студентом, я решил переоборудовать ее под свою комнату. Родительский дом был небольшим, и вся семья из двенадцати человек размещалась на ночь в двух помещениях. А мне нужно было место, где я мог бы общаться со своими друзьями. Отделил помещение, в углу установил русскую печь, покрасил стены, соорудил что-то вроде лежака. Когда ремонт уже практически завершился, и я вовсю готовился к встрече с друзьями, в комнату, прихрамывая (он вернулся с фронта без ноги), вошел отец. Здесь было так тепло, что он незаметно уснул на лежаке. Как-то неудобно было будить его, и мы с друзьями отправились в сарай. А в комнате с тех пор стал жить отец, — от нахлынувших воспоминаний Равиль Абдуллович замолкает на некоторое время.
— Многие до сих пор не могут понять меня, как можно променять комфортную жизнь в городе на сельский быт. Но здесь я почувствовал, что поистине счастлив, — признается после некоторого молчания хозяин.
Вместе с ним мы проходим в другую комнату, а мой собеседник продолжает рассказывать о своей жизни:
— Я думал после школы остаться в родном селе, стать механизатором, как отец. Но абика, моя бабушка, решила, что, как старший ребенок в семье, я обязательно должен получить высшее образование. И меня в 1964 году после 9 класса отправили учиться в город. Тогда я страшно боялся городской жизни. Всячески выкручивался, придумывал разные отговорки, лишь бы не уезжать из села. Но абика настояла на своем, сказав, что я должен показать пример своим младшим братьям и сестрам. Если бы вы знали, с каким нетерпением я ждал школьных, а после и студенческих каникул. Несмотря на то, что в Актюбинске появились друзья, меня по-прежнему тянуло в родной дом. И каждые выходные я приезжал сюда.
Но с годами вырываться из города получалось все реже и реже. А после смерти родителей дом просто закрыли — дети разъехались по своим углам. Более двадцати лет родительский дом пустовал.
— Я уже думал, что никогда не вернусь в родное село. В городе даже приобрел земельный участок, где планировал построить дом, завести живность. Когда я покупал участок, он находился еще на окраине. Но, когда уже решил строиться, оказалось, что участок теперь в самом центре коттеджей. И речи быть не могло, чтобы строить там простой домик с сараями. Тем более, заводить коров. Мои мечты тогда не сбылись, — улыбается рассказчик.
А два года назад, после выхода на пенсию, Равиль Курбангалиев окончательно решил все же переехать в Акай. Ноги будто сами вели его по знакомой тропинке к родному дому. Запустение отчего дома не остановило его. Более полугода ушло на то, чтобы заново застелить полы, оштукатурить стены, поднять потолки, провести в дом воду, наладить печное отопление, достроить мансарду. Во дворе дома хозяин соорудил баню, построил сарай, установил в огороде беседку для отдыха. Теперь планирует провести в дом канализацию, обустроить ванную комнату. Когда ремонт уже завершался, в Акай приехала супруга. Вначале она наотрез отказывалась переезжать в село. Из-за чего супруги даже немного поссорились. Но потом, как рассказывает муж, осмотрев дом, тихо произнесла: «Значит, пакуем вещи». С тех пор и живут здесь вдвоем. А совсем недавно из Греции вернулись дочь с внучкой, они тоже переехали жить к родителям в Акай. Двое сыновей со своими семьями предпочитают навещать родителей в выходные дни.
— Часто приезжают в гости мои братья и сестры с семьями. Думаю, что вскоре кто-нибудь из них также решится перебраться в родное село, — делится наш герой.
К слову, его примеру последовали некоторые из родственников. Сегодня в Акай вернулись двоюродные братья и сестра с семьями, племянники. «Получилась своего рода татарская слободка», — смеется Равиль Абдуллович.
Сельская жизнь полна хлопот. У Курбангалиевых появилось небольшое хозяйство — куры, утки, гуси, кролики. Есть и лошадь .
В советские времена вблизи села были искусственные пруды, в которых разводили рыбу. Я хочу возродить это производство, нашел помощников. Огородим территорию, построим шалаши, создадим полевую кухню. Чем не робинзонада? В округе истребили всех зайцев и лисиц. Сегодня даже суслика не увидишь. А когда-то здесь водились косули, кабаны, лоси. Поэтому, я думаю, мой охотничий домик станет популярен в народе, — не сомневается в своем проекте начинающий предприниматель.
Кстати, мечтает новоиспеченный сельский житель заняться и пчеловодством. Тем более, что опыт в этом деле имеется. Его дед когда-то держал здесь пасеку, и старший внук часто помогал собирать мед и ухаживать за пчелами.
— Я понимаю, что жизнь в селе стала намного труднее. Но я полон планов и оптимизма. И верю, что смогу осуществить задуманное, — заключает мой собеседник.
…Настало время расставаться с гостеприимными хозяевами. Глава семейства вышел проводить нас. У калитки мы тепло попрощались. На село уже опускались сумерки, и в доме Курбангалиевых зажегся свет. Он мне показался очень теплым и добрым. Как в известной песне: «…Родительский дом, пускай добрый свет горит в твоих окнах много лет».
Действительно, родительский дом остался для нашего героя началом начал. Вернувшись под его кров, он вдохнул в него новую жизнь. Здесь, как и прежде, раздаются детские голоса, по праздникам устраиваются большие семейные посиделки. А к вечеру, как и раньше, вновь зажигается свет. Добрый теплый свет семейного счастья.
