Расстреляли за колоски под снегом. Репрессированные поделились своими воспоминаниями
Есть было нечего, а шестерых детей надо было чем-то кормить. Когда НКВД-шники чистили картошку, они собирали кожуру, мыли ее и варили из нее суп. Мамину сестру расстреляли за то, что она зимой под снегом искала колоски, которые остались после сбора урожая. Каждый колосок принадлежал государству. НКВД сказало, что нельзя было их собирать, даже если они сгниют под снегом. В итоге мамину сестру увезли в Томск и там расстреляли», - Валентина Дель.
Этнический состав населения Казахстана очень разнообразен. Но, к сожалению, истории переезда сюда далеко не у всех позитивные. Часть граждан перевезли сюда в годы сталинских репрессий и им буквально приходилось выживать. Сегодня, в День памяти жертв политических репрессий, они поделились с корреспондентом ИА El.kz своими историями.
Потомственный поляк Антон Иосифович Ясинский уже много лет является активистом польского национально-культурного центра «Полония». В Казахстан его семью депортировали еще задолго до его рождения. Но историю их переезда он ни раз слышал от родителей.
23 апреля 1936 года семья Ясинских была депортирована с западных границ Польши и Украины в Казахскую ССР. Всего за сутки семья собралась в дорогу.
Многие попросту не пережили переезда. Дорога была долгая и тяжелая. Добирались несколько недель, при этом людей никто не кормил. У них было только то, что они успели с собой взять. На сборы им дали всего 24 часа. Что успели взять, тем они и питались. Повезло, что в один вагон поместили всех с одного региона. Люди все перезнакомились и, конечно же, старались помочь друг другу, чем могли. У некоторых даже воды не было. А ехали в том числе и с маленькими детьми.
Многим депортированным в то суровое время помогли выжить толерантность и сострадание местного населения, гостеприимство казахского народа. Сюда переселили представителей 62 национальностей.
Семью Антона Иосифовича привезли в село Андреевка Шортиндинского района Акмолинской области. Это поселение было основано в 1936 году как 19-ая точка одного из крупнейших исправительно-трудовых лагерей - Карлага для депортированных из Украины поляков, а позднее и немцев Поволжья.
«Эшелон привезли, выгрузили и сказали рыть свои землянки. Там было небольшое село. На 1 января 1937 года население этого села составляло около 1500 человек. Весной того же года в колхозе начались первые посевные работы», - вспоминает потомок репрессированных.
Родители Антона Ясинского
Он помнит, как вместе с родителями они жили еще в Караганде в землянках, помнит себя маленьким. Отец с матерью были на работе с утра до вечера, работали на заводе. Хозяйством занималась бабушка.
«Она меня выводила из землянки на улицу, привязывала к шпале веревкой, чтобы я не убегал никуда. Нужно было прибрать, постирать, приготовить на всех. Однажды я убежал и оказался на железнодорожном посту. Меня долго искали, всех на ноги подняли», - с улыбкой вспоминает Антон Иосифович.
В те года, по его словам, все друг другу помогали, на национальность не смотрели, немец ты, казах, русский, еврей или чеченец. К слову, в детстве Антон Иосифович очень хорошо говорил на чеченском. Но сейчас уже все забыл. Выжили в те годы лишь за счет поддержки друг друга. Никаких унижений, оскорблений со стороны ребят других национальностей не помнит. Говорит, что жили дружно. Никто особо не обижал.
«Правда, один раз помню, как товарищ мой зимой привязал меня к дереву. Мы в войнушку играли. Тут прозвенел звонок, все убежали в школу, а я так и остался привязанным к дереву. Учительница, заходит в класс, а меня нет. Она спрашивает ребят, а они отвечают: «Мы его как партизана к дереву привязали, хотели расстрелять». Но это была детская игра, не более. Правда, когда за мной выбежали, я чуть уши не отморозил», - смеется Антон Иосифович.
Когда руководство узнало, что у 16-летнего паренька, отца Антона Ясинского, 8 классов образования, его сразу поставили землемером. Это была очень трудоемкая, тяжелая, круглосуточная работа. Но он с этой работой справлялся. Через некоторое время его перевели на должность бухгалтера. Это была не менее ответственная работа. В 1943 году по приказу Берии таких людей, как его отец, отправили в Караганду учиться, а затем и в Экибастуз на вскрытие угольных разрезов. В 1957 году семья переехала в Экибастуз, где Антон Ясинский окончил школу и остался жить.
«Моего отца отправили учиться на путейского мастера. После этого с 1943 по 1994 год он был начальником службы путей. Его трудовой стаж составляет почти 60 лет. Мама также проработала около 60 лет только заведующей магазина», - с гордостью отмечает Антон Иосифович.
Антон Ясинский с супругой
В 1953 году перед школой он побывал на том самом месте, где жила его семья в Украине. Это была обыкновенная деревня, сад, немного земли, коровенка. Жили как все. Ничем особо не выделялись.
«Там осталась жить моя тетя. Она на тот момент уже была замужем. А моего отца с его родителями оттуда депортировали», - говорит Антон Ясинский.
По рассказам его тети во время Великой Отечественной войны, когда в эту деревню пришли немцы, село они почти не тронули, колхоз оставили. Люди также работали, сдавали зерно немецким властям, ну а сами питались тем, что оставалось у них, что они сами вырастили на огородах.
Переехав в Экибастуз семья Антона Ясинского по началу около года жила в сарае у семьи местных казахов. Они получили участок земли в так называемом Северном поселке города и начали строительство своего дома. Сначала они с отцом построили там времянку, а потом заложили дом. Занимался этим всем Антон Иосифович сам, так как был самым старшим в семье. Воду таскал, уголь бил, дрова рубил – делал все, что было по силам. Да и в жизни Антон Иосифович брался за любую работу, которую предлагали.
«У меня профессий много. Когда школу закончил, хотел в летное училище поступить. Но для этого надо было сначала службу пройти. Так как отец у меня был начальником пути, первой моей специальностью была помощник машиниста электровоза. Отец был строгих правил и настоял на том, чтобы я прошел все специальности с самого низа. А самая низкая, но при этом очень почетная специальность была путеец. Отец взял меня к себе монтером пути по 3 разряду. До моего ухода в армию я с июля по ноябрь проработал там», - говорит Антон Ясинский.
Служил он 3 года во Владивостоке, в морфлоте. По возвращению из армии стал работать слесарем подвижного состава на разрез Северный, ремонтировал думпкары. А потом руководство узнало, что у него 11 классов образования, к тому же он освоил специальность помощника машиниста электровоза и его перевели старшим осмотрщиком вагонов.
Вместе с тем в свободное время он стажировался на диспетчера, экстерном сдал экзамены и вскоре перешел на должность диспетчера. Затем молодого специалиста перевели работать начальником смены, позднее он стал начальником службы эксплуатации.
А в 1980-ом году его отправили от предприятия работать прорабом на стройку, строить жилье для своих рабочих. Спустя три года после завершения строительства он вернулся на свое место электромонтером контактной сети на разрез Северный. Там проработал 15 лет. Довелось поработать и составителем поездов на разрезе Богатырь, откуда его проводили на пенсию. Но вместо того, чтобы уйти на заслуженный отдых Антон Иосифович пошел преподавать в училище. «Оттуда пригласили в центральную городскую библиотеку на должность рабочего по обслуживанию зданий и сооружений. Спустя 10 лет я перевелся дворником в той же организации и по сей день работаю там», - говорит Антон Ясинский.
Сегодня ему уже 76 лет, но он по–прежнему в строю и помимо работы успевает заниматься творчеством в Доме Дружбы.
Еще одну историю вынужденной миграции рассказала председатель немецкого национально-культурного центра «Возрождение» Валентина Васильевна Дель. Семья ее попала в Казахстан с Поволжья. У ее бабушки было семеро детей, но до Казахстана, к сожалению, доехали не все. Мама Валентины родилась в 1936 году.
«Как рассказывала мама, их везли на каком-то катере. Мамин брат умер от голода по дороге и его выбросили прямо в воду. Покойников сразу выбрасывали, чтобы не было эпидемии. Часть людей перевезли сразу в Казахстан, а часть в Газалкент – это в 40 километрах от Ташкента. Сначала жили там, а потом их отправили в Целиноград поднимать целину», - вспоминает потомственная немка Валентина Дель.
Условия были очень жесткие для них. Шаг влево, шаг вправо- расстрел. Если куда-то отпросился в близлежащее селение или район и вовремя не вернулся, могли посадить и потом расстрелять. Их считали врагами народа.
«Есть было нечего, а шестерых детей надо было чем-то кормить. Когда НКВД-шники чистили картошку, они собирали кожуру, мыли ее и варили из нее суп. Мамину сестру расстреляли за то, что она зимой под снегом искала колоски, которые остались после сбора урожая. Каждый колосок принадлежал государству. НКВД сказало, что нельзя было их собирать, даже если они сгниют под снегом. В итоге мамину сестру увезли в Томск и там расстреляли», - рассказала Валентина Васильевна.
В Казахстан семью отправили скорее всего из-за того, что ее дед был механиком, разбирался в уборочной технике и умел ее ремонтировать.
«Их привезли в село Воробьевка под Астаной. Тогда уже была я. Нас у родителей было пятеро дочерей. Жили мы бедно. У родителей даже не было денег дать нам по 5 копеек сходить в кино. Нас оскорбляли, обзывали «фашистами недобитыми». Было очень тяжело», - вспоминает Валентина.
Со временем ее отца перевели в Экибастуз. Он тоже был механиком, как и дедушка. Он мог просто завести машину и сразу же определить какая в ней неисправность. После того, как он устроился на работу, ему удалось перевезти на новое место всю свою семью. Все семеро человек ютились в одной комнатке – двое взрослых и пятеро детей. Это была трехкомнатная коммунальная квартира, и в каждой комнате жила одна семья.
«Зарплата у родителей была очень маленькая по тем временам. Они едва сводили концы с концами. Мама работала в кондитерской, а после работы еще подрабатывала – мыла пол в какой-то фирме. Если бы не это, мы бы вообще голодали. Мы и так в обносках все детство ходили. Вся одежда, которая у нас была, нам отдавали люди. Мама ее стирала, перешивала и в этом мы все ходили. Нам с сестрой, которая на год старше меня, за все детство только один раз купили платье. Я как сейчас его помню. Оно до сих пор у меня перед глазами стоит. Игрушек у нас не было. На всех пятерых девчат была всего одна кукла. Но несмотря на все эти трудности мы были по-своему по-детски счастливы. Росли дружно, помогали родителям, гуляли, зимой в снежки играли», - делится воспоминаниями о детстве Валентина Васильевна.
Отец ее был польских кровей. Но за то, что он жил с немкой, его постоянно оскорбляли и ему часто приходилось драться. А саму Валентину в школе не принимали в комсомол, потому что она была немка.
«Папы не стало, когда ему было всего 35 лет. У него была астма. Мамы тоже уже нет в живых. Жаль, конечно, что они не дожили до хороших времен и что нам всем пришлось пройти через такие сложные испытания», - говорит руководитель немецкого центра «Возрождение».
