Заученные патриотические фразы на митингах, одежда с символикой, участие в различных форумах и флэшмобах - еще не доказательство любви к Родине. Пожалуй, самое яркое подтверждение патриотизма, это дела, которые совершаются во благо и для развития страны. Как правило, те, кто занят этим, предпочитают оставаться в тени. И о своей любви к Казахстану такие люди не говорят во всеуслышание. Одним из таких людей является ветеран энергетики Казахстана Рашид Габбасов.
- Почему Вы до сих пор живете в Казахстане? Ведь двое Ваших детей уже переехали в другую страну?
- В мой день рождения мне позвонили 75 человек. А переехал бы я куда-нибудь, и кто бы обо мне знал? – удивленно приподняв бровь спрашивает Рашид Габбасов. – Здесь прошла моя молодость, здесь меня все знают и любят.
- Но когда-то ведь для Вас здесь все было чужим.
- Я не могу так сказать. Когда я сюда впервые приехал, я приехал еще не в Казахстан. Это все была одна большая страна – Советский Союз. Мотивы моего приезда были очень простые и житейские.
Я начал работать в Экибастузе 9 января 1980 года. Приехал я по вызову из Казани. Там я работал начальником цеха на ТЭЦ-2. Сюда позвали тоже начальником цеха, только на ГРЭС-1. До этого я еще работал на Ириклинской ГРЭС в Оренбургской области.
Первый вызов с Экибастузской ГРЭС-1 мне пришел в 1978 году. Потому что многие мои друзья с Ириклинской ГРЭС приехали тогда сюда, чтобы работать над развитием и становлением Экибастузского топливно-энергетического комплекса. Друзья писали мне: «У нас в Экибастузе не так, как у вас на среднем Поволжье. В магазинах все есть. Мы тебе обещаем сразу жилье и через некоторое время коттедж дадим отдельный».
В конце 1978 года я приехал сюда. Походил, посмотрел – на самом деле тогда в Экибастузе в магазинах было полное изобилие. Да и сейчас это сохранилось. Мне даже показалось, что это начало прикрытия коммунизма СССР, - смеется ветеран энергетики. – Колбасы, мясо, продукты – все было, по сравнению с тем, что я видел в те годы в Казани.
Жизнь в те годы в Советском Союзе была нелегкая, - глубоко вздохнул Рашид Файзрохманович с какой-то горечью и сожалением. Он снял очки, устроился на стуле поудобнее, сложил руки перед собой на столе и продолжил. - Люди моего возраста это хорошо помнят. Пустота в магазинах. Не то что бы люди были бедные. Зарплаты были хорошие, но покупать на эти деньги было нечего.
В общем, я приехал и говорю жене: «Поехали жить в Экибастуз. Там действительно можно жить хорошо». Жена ответила: «Никуда я не поеду. Я работаю тут в хорошем месте бухгалтером. У тебя тут квартира трехкомнатная в центре». И я был вынужден остаться в Казани.
В конце 1979 года я получил очередной вызов. На ГРЭС-1 в декабре 1979 года пускали первый энергоблок. И неудачно. Начальника химцеха за это сняли с должности. А я в Казани как раз работал начальником химцеха на ТЭЦ. Но супруга снова стала сопротивляться. И мне снова пришлось остаться в Казани.
Последней каплей терпения стал приезд свояка Геннадия Журавлева из Башкирии. Я выехал на базар за мясом, чтобы накрыть как следует стол для гостей. Я простоял там три часа в очереди, и когда нас оставалось уже всего пять человек, мясо закончилось на базаре и мне не удалось его купить. Свояк уехал. А я сказал тогда супруге: «Я так жить больше не хочу. Позорище. Приехал человек в гости, а я даже накормить его не смог нормально».
После этого я уехал в Экибастуз. Но супруга со мной не поехала. Мне сразу дали четырехкомнатную квартиру на Карла Маркса, 36. Я там жил один. Приезжал в Казань три раза за год. Жена продолжала стоять на своем.
Потом уже в начале 1980-го года, когда я в третий раз приехал, говорю: «Меня там на станции ценят, уважают, коттедж скоро дадут. Поехали». Она: «Нет. Никуда я не поеду. Живи там один». Я говорю: «Ну пошли тогда разводиться». Она сразу в слезы. И только после этого согласилась переехать. Спустя два года нам дали коттедж, как и обещали. В 1982 году меня избрали секретарем парткома ГРЭС-1 и членом бюро парткома Экибастузского.
У меня тогда было большое чувство патриотизма. Потому что когда строили ГРЭС-1, это была ударная комсомольская всесоюзная стройка. Это была первая станция из комплекса. Таких станций должно было быть пять, в том числе на Балхаше пятая станция.
В те годы я часто встречался с «большими» людьми Советского союза. Они все приезжали на ГРЭС-1 и старались быть причастными к этой стройке. И поэтому я чувствовал себя и нужным, и полезным и реально мог влиять на все дела, которые шли на станции. В течение четырех лет мы построили восемь энергоблоков. Это были невиданные масштабы и объемы за такой короткий срок. 19 декабря 1984 года пустили последний восьмой энергоблок.
А первый блок пустили 12 апреля 1980 года, когда я уже был начальником цеха, и я непосредственно участвовал в этом. Особенно в первые дни января работы было очень много. Три батальона стройбата тут помогали строить. В цехе тьма народа со всего союза было. Не пройти, не протолкнуться. И ремонтников, и кого только не было. Я первые дни никак не мог у себя в цехе разобраться, чем они вообще тут занимаются. Потом, когда я с трудом разобрался, что делают сотни этих людей, собрал свое руководство и сказал, что из этих четырех взводов солдат мне не надо. Достаточно одного отделения. Восемь солдат мне вполне хватит.
Первый блок мы пустили успешно. Я чувствовал свою значимость и причастность ко всему. И это не могло не вызывать во мне патриотизма. Там была моя реальная помощь и участие именно в наведении порядка в своем цехе. Но я видел много упущений, недоделок, которые значительно затрудняли работу станции, ее эксплуатацию. Это было ожидаемо при таких темпах строительства.
Тогда очередной директор станции Мокшин Анатолий Петрович попросил меня: «Рашид, съезди в ЦК КПСС, попроси у них помощи. Потому что, видишь, дела наши приостановились, народ начал расходиться. Внимания такого со стороны ЦК КПСС уже такого нет. Давай, мы тебя подготовим по всем вопросам относительно дальнейшего развития станции». И в течение недели я готовился к этой поездке.
- Чего именно Вы просили?
- У нас приостановилось устранение недоделок. А недоделок было еще много.
- Финансирования не хватало?
- Финансирования в те годы было достаточно. Людей не хватало. Перестали платить надбавки, премии. Выработка электроэнергии снизилась, план не выполняли и платили уже хуже. Поэтому люди стали расходиться.
- Вы тогда не пожалели, что разогнали сотни людей строителей?
- Тогда в 1985 году, конечно, пожалели, - рассмеялся Рашид Файзрохманович. – А в 80-ом они только мешали.
Эти события в годы развития и становления Экибастузской ГРЭС-1 окончательно закрепили мое мнение о том, что я правильно сделал свой выбор однажды приехав сюда из Казани. Я здесь оказался востребованным и нужным специалистом, я смог повлиять на ход некоторых вещей, от которых, в том числе, зависела судьба многих энергетиков и станции в целом. И мне приятно осознавать, что в этом есть моя заслуга. Именно здесь в 1986 году я получил свой орден «Знак почета», потом я стал заслуженным энергетиком Казахстана.
В 1988 году я стал заместителем директора ГРЭС-2. В дальнейшем я организовывал встречи гостей, первых руководителей страны, в том числе в 1993 году я был организатором встречи Нурсултана Назарбаева, когда пускали второй энергоблок на ГРЭС-2.
- Вас нет на фото.
- Тогда еще шесть бывших министров энергетики Казахстана приехали. И мне надо было разместить всех гостей. Я постоянно занимался всеми организационными вопросами. Поэтому и на фото меня не видно. Я бегал по делам.
- Что же останавливало Вас в годы развала СССР? Почему Вы не вернулись на родину?
- На тот момент, когда Советский Союз распался, я уже в стольких событиях успел принять участие, столько всего сделал для энергетики Казахстана, что фактически Казахстан стал моей родиной. Основная часть моей жизни и моего личного становления прошли здесь. Большую часть своей жизни я прожил здесь. У меня нет ощущения того, что я живу в чужой стране.
- Но это ведь были очень тяжелые времена.
- В то время я тем более не думал о переезде. У меня очень напряженная работа была, я был директором по сбыту электроэнергии ГРЭС-2. И от меня в первую очередь зависело, получат ли люди зарплату и будет ли им чем накормить семью. Видел, что людям очень тяжело живется. К сожалению, главное было не то, что электроэнергию вырабатывали и отправляли, а чтобы получить какую-то оплату за это. Я ездил везде, чтобы взаимозачеты какие-то найти. Доходило до того, что денег не было, а людям надо идти есть в столовую, и мы придумали «сидоровки». Это такие талончики с печатью, которые люди получали в бухгалтерии и шли с ними в столовую. У нас директором был Сидоров тогда, а я у него заместителем. Потом по итогам месяца мы расплачивались по этим бумажкам.
Затем были голодовки, забастовки. В то время я уходил с ГРЭС-2 на четыре месяца из-за конфликта с руководством. Но потом меня позвали обратно, и я вернулся снова на станцию. А уехать из Казахстана и в мыслях не было. Я здесь нужен был везде.
Разговоры о переезде периодически возникают в моей семье и сейчас. Моей маме 1 января исполнилось 95 лет. Она живет в Башкирии. Я ей каждый день по два раза звоню. Она говорит: «Я хотела бы с тобой жить». Я отвечаю: «Постараюсь приехать в мае и постараюсь что-нибудь придумать». С женой несколько раз беседовали про переезд. Старшая дочь у меня в Омске. Сын в Екатеринбурге и средняя дочь в Караганде.
Недавно мы с супругой были в Омске три недели. Я скажу Вам прямо, три недели в Омске я ходил по улицам и не знал куда себя деть.
23 февраля у меня был юбилей – 70 лет. Я говорю супруге: «Смотри какие слова в газете написали про меня, расписали все, коллектив ГРЭС-2 постарался. Пригнали за мной легковушку, в банкетном зале собрали такой стол шикарный. Руководители цехов все меня поздравляли. Подарки вручили, конверт. Я тебе на второй день пальто осенне-весеннее купил хорошее на эти деньги. 75 человек мне позвонили поздравили 23 февраля. А в Омск я приеду и буду там никому ненужный, забытый всеми. Тем более здесь сейчас я председатель общественного объединения ветеранов энергетики Экибастуза».
Я ежегодно собираю ветеранов ко дню энергетики, провожу мероприятия, возложение цветов организую, в прошлом году открыл стэнд-мемориал ветеранов энергетики Экибастуза, в этом году хочу привести его в порядок и обратился по этому поводу в Самрук-Казына, - Рашид Файзрохманович расстегнул кожаную папку, лежащую перед ним на столе и достал из нее два скрепленных листка со своим обращением. - Я хочу полностью его переделать, чтобы он из гранита был. Я также хочу благоустроить девятнадцатый и двадцатый микрорайон для ветеранов энергетики. Они в основном там и проживают. Мне ответили, чтобы я написал адреса энергетиков и эскизный проект показал. Думаю, что в этом году будут принимать меры. Я сейчас занимаюсь этим вопросом.
Здесь я и сейчас на пенсии чувствую себя нужным, не отлеживаюсь на диване и ветеранов организую. А к детям в гости ездим.
- Какие города в Казахстане Вам нравятся?
- В Алматы мне очень понравилось. Это прекрасный город. Лучше Алматы нет города. Еще в прошлом году был на форуме ветеранов энергетики Казахстана в Шымкенте. Я был там в 90-ых годах. Это был захудалый город. А теперь, оказывается, появился новый город. Я был удивлен, каким он красивым стал. Я бы очень хотел, чтобы наш город также расцвел. В прошлом году у нас уже много сделали в парке «Шахтер». Центральные улицы красиво смотрятся. Но город горняков и энергетиков должен выглядеть намного лучше и у города есть такая возможность. Да и в целом у Казахстана большие перспективы. Я отсюда никуда уезжать не хочу. Здесь мой дом.